Удар бумеранга

[Демон мечты]

Привет. Сначала я хотел разместить это в «Филдрепорты о знакомствах», но здесь больше, чем просто знакомство. Потом я думал опубликовать это в «Филдрепорты о соблазнениях», но, не смотря на объятия и поцелуи, полового акта не было. Да и, что греха таить, этот рассказ все-таки обо мне, нарциссе, а не о девушке. Поэтому я решил написать это здесь — в «Барной стойке». Да, мне интересно узнать мнение других людей. Думаю, тема быстро уйдет в небытие под натиском прочего флуда, для которого предназначен этот раздел форума. Что ж, мне будет достаточно и нескольких сообщений.

Пролог.

Через несколько дней я встретился с Эльвирой. Я познакомился с ней на улице. Девушка была сильно похожа на гитаристку Алену, и она работала официанткой. Больше года назад, во время общения с Алисой, нас обслуживала официантка Эльвира, которую я сначала спутал с Аленой. Я предположил, что это она и есть, но подруга отрицала, что работала в «Кольце».

— Если ты помнишь, в прошлый раз в основном говорил я. Так что теперь твоя очередь!

Она засмеялась.

— Не-е-ет. Я люблю молчать.

— Я тоже! Так что сегодня у тебя будет самая странная встреча в жизни! Мы будем просто молчать!

Спутница снова засмеялась.

— И имей ввиду, если тебе что-то не понравится, то ты можешь спокойно встать и уйти!

Мы сели за столик в кафе, которое открыто располагалось на этаже. Я купил чай и сок. Через непродолжительное время общения, во время которого девушка мало что рассказывала, я отлучился в туалет. Выйдя из уборной, я впервые в жизни испытал чувство, которое описывают как «не верю своим глазам». Перед Эльвирой стояла Катя с ее подругой. Девушки о чем то говорили.

ТВОЮ МАТЬ! БЛИН! ЧЕРТ! ТВОЮ МАТЬ! Они что, знакомы?

Я постарался сделать вид, что все в порядке:

— Привет!

— Привет! — сказала Катя.

Я обнял ее.

— Как давно вы знакомы?

— В смысле? — прикинулся я дурачком.

— Это твоя девушка? — спросила Катя.

— Ты моя девушка? — переспросил я у Эльвиры.

— Нет — покачала головой она.

— Нет — покачал головой я.

— А ты прошел прям возле нас и даже не заметил! - сказала подруга Кати.

— Так у меня зрение плохое! Я же программист! — улыбаясь ответил я.

Подруги начали уходить.

— Присоединяйтесь к нам!

— Нет, спасибо, нам идти надо. — сказала Катя.

Сделав несколько шагов, она повернулась и задала вопрос:

— А как же наши поцелуи?

Подруга продолжила уходить, не став дожидаться ответа. Я снова сел за столик к Эльвире.

— А вы знакомы что-ли? — спросил я.

— Нет. Они подошли, начали что-то спрашивать...

— Что?

— Она спросила, как давно мы знакомы: неделю, месяц. Я ответила «один день». Это твоя бывшая девушка?

— Скажем так... у нас был легкий флирт недавно.

Я сидел в напряжении. Чувство стыда заставляло ощущать себя подонком.

— Что? — собеседница заметила мое состояние.

— Ничего.

— Просто ты смотришь так, как-будто бы я должна что-то сказать.

— Нет.

— Странно так. Мы сидим и молчим.

Да, действительно. Мы знакомы уже целый час, но почему-то не тараторим как старые друзья. Очень странно.

— Я ведь тебе сказал еще в самом начале. Если тебя что-то не устраивает, ты можешь в любой момент встать и уйти — спокойно отреагировал я.

— Нет, меня все устраивает. Если хочешь, я могу тоже самое тебе сказать.

— Нет, мне то зачем? Я ведь не делаю замечание, что ты молчишь.

В тот вечер девушка не согласилась держаться за руки, но, тем не менее, я держал ее за талию на автобусной остановке и поцеловал в щеку на прощанье.

Я позвонил дяде Радику.

— Ха-ха! Еще недавно ты страдал, потому что никому не нужен был, а сейчас за тебя война идет!

— А что толку то? Секса то один хрен нет! — сокрушался я.

— Это не важно.

— А у вас была похожая ситуация?

— Да. — ответил дядя Радик.

— И как вы поступали?

— Ты же не обещал ей жениться?

— Нет.

— Вот и все! Ты ей ничего не должен. Все нормально у тебя.

— Да, но... Просто... Мне было стыдно перед ней... — признался я.

— Ха-ха! Поздравляю: ты сволочь!

— Но ведь сволочи как раз нравятся девушкам, да? — с надеждой спросил я.

На другом конце провода снова засмеялись:

— Ха-ха! Не знаю! Вот, сейчас у жены спрошу!

В тот день я не мог не думать о последней фразе Кати: «А как же наши поцелуи?». Ибо я прекрасно понимал ее недоумение и, возможно, разочарование. Черт возьми, я отлично понимал ее реакцию.

Шерсть в глазах.

На следующий день я общался с Таней. За месяц до этого я встретился с Ромой на вокзале — он провожал свою девушку Лену, которая уезжала в отпуск. Вместе с ней была подруга — Таня. Когда они вернулись из Болгарии, я подумал: а почему бы и нет? Таня была рада услышать меня по телефону и вот, мы вместе на прогулке.

Короткая стрижка (как я люблю); лицо, очень похоже на советскую актрису Татьяну Догилеву; неплохая фигура — для меня подруга Роминой подруги была привлекательной девушкой.

Мы шли, держась за руки, и я рассказывал о нелегкой судьбе программиста:

— Вот звонит клиент, и страшным голосом, как в фильме ужасов, как-будто бы его сейчас съедят, начинает рассказывать о своей проблеме, которую нужно решить для него. И вот, я спрашиваю: «Вам к какому дню это надо?». А он отвечает...

— Еще вчера надо было! — со смехом перебила меня девушка.

— Да! Я именно это и хотел сказать! А как ты догадалась?

— Да это у всех так! Все так работают!

Мы сидели на лавке. Вокруг царила темнота, т.к. фонари в этой части улицы не работали. Лишь издалека доносилось освещение ярко оформленной улицы им. Баумана, создавая интимную обстановку.

— Закрой глаза — сказал я серьезным тоном. Девушка без пререканий сделала это. Я поцеловал ее в губы, но она не открыла свой рот. Я отстранился, но подруга так и осталась сидеть с закрытыми глазами, смущенно улыбаясь.

— Ну, ты бы хоть пощечину дала, со словами «Нахал!». — пошутил я.

Таня засмеялась.

— Или бы, наоборот, пошла навстречу - открыла рот. — продолжил я. — А вот такой реакции я не ожидал!

— А ты все быстро делаешь, да? — улыбаясь спросила Таня.

— В смысле? — прикинулся я дурачком. В последнее время я почему-то часто это делал.

Не смотря на то, что у Тани уже был опыт совместного проживания с мужчиной, она стеснительно отреагировала на мой поцелуй. Хотя, возможно, это была просто игра.

Мы легко нашли общий язык. Девушка любила фотографировать пейзажи, а я любил добавлять к пейзажам монстров на компьютере — так я делал эксклюзивные открытки для братишки на праздники.

На улице было холодно, поэтому я одел на нее свою шапку и закутал в шарф.

— А теперь я похожа на Догилеву?

— Теперь ты похожа на гопника. Ну-ка, давай, изобрази рукой, как-будто бы крутишь четки.

Таня послушно начала крутить невидимые четки. Я продолжил:

— А теперь, протяжным голосом мартовского кота, скажи: «Е-е-есть курить шоле, ё-ё-ёб тэ?».

— Есть курить что-ли, ёб тэ? — сквозь смех сказала она.

— Не-е-е! Надо протяжно, как мяуканье мартовского кота! «Е-е-есть курить шоле, ё-ё-ёб тэ?».

— Е-е-есть курить шоле... — девушка не смогла договорить фразу, потому что начала безудержно хохотать.

Через несколько дней состоялась еще одна прогулка с Таней. Я подарил ей шарик, надутый гелием. Мы обнимались и целовались.

— Хочешь, поедем ко мне. — предложила новая знакомая. — Я познакомлю тебя с сестрой, угощу кофе с «аморетто».

Я задумался. Стоит ли соглашаться ехать в гости к девушке уже на второй встрече? Или нужно намеренно сделать шаг назад?

— Ладно, поехали. — спокойно ответил я.

Подруга Лены жила на кварталах, недалеко от того места, где я когда-то ходил в гости к однокласснице Аиде вместе с Альбертом. Таня вместе с сестрой Ирой снимала однокомнатную квартиру.

— Ир, это Артем. Артем, это Ира.

— Очень приятно! — крикнула с кухни ее сестра.

— Взаимно! — ответил я.

Здесь всем заправляли молодые женщины. Их обитель украшали два кота, которые постоянно маячили перед глазами.

— Э-э-э, у меня носок дырявый!

В некоторых книгах от крутых бабников было сказано, что дырявый носок у мужчины — это как расстройство желудка — все пропало, нужно срочно бежать.

— О-ой! Ну все-е-е!!! — начала шутить хозяйка. Проблем не было.

Я зашел в ванную комнату. На полке располагался калейдоскоп кремов и тоников для очищения кожи. По синим стенам комнаты проходила белая извилистая полоса.

Таня ждала меня на кухне. Здесь стеклянная дверь и стеклянный буфет были залеплены листочками из глянцевых журналов: фигуристые девушки из снов, рельефные тела мужчин. Как потом выяснится, ремонт в ванной и на кухне сестры сделали сами.

Хозяйка заметила, что я рассматриваю.

— Вот, украшаем, чем можем. — прибеднялась Таня.

— Да нормально. — подбодрил я. — Хотя... Я бы, конечно, свою квартиру облепил своими депрессивными рисунками.

Я стремился иронизировать над самим собой, над своей грустью, над своей тягой к мрачным картинам, задумчивым фильмам и жестокой музыке.

— У меня бы в своей квартире тоже по-другому было! — сказала собеседница.

Чайник вскипел и подруга достала из холодильника большую стеклянную бутылку.

— Это уксус? — на полном серьезе спросил я.

— Это «аморетто».

Девушка приготовила напиток и подала на стол две маленькие чашки изумрудного цвета — сувениры, которые она привезла из Болгарии.

— А у тебя самые долгие отношения с девушкой сколько длились? — спросила Таня.

Это заставило меня зависнуть в раздумьях. Что я скажу? Что однажды встречался с Джульеттой целых полтора месяца? Или скажу, что каждую неделю у меня встреча с очередной новой знакомой?

— Это... нехороший вопрос. Я не хочу об этом говорить.

— Да ладно, без проблем! — собеседница удивилась моей серьезности.

— Меня мало кто понимает, поэтому я становлюсь мизантропом. Ну, это противоположность филантропу. В школе и в институте меня называли ебнутым, но я воспринимал это как комплимент.

— Да, «ебнутый» значит не такой, как все. Я тоже становлюсь мизантропом, потому что меня начинает раздражать вся эта серая масса... — поделилась собеседница.

— Вот только это многих отталкивает. И я не хвастаюсь тем, что я творческий. Потому что большинство художников и музыкантов, которых я знаю, такие разгильдяи!

— А вот этого не надо стесняться! — учительским тоном возразила Таня. — Можно ведь работать на основной работе, а по вечерам заниматься творчеством! А что тебе не нравится в людях?

Я загрузился.

— Ну... мне не нравится, что люди не искренны. То есть, человек может говорить одно, а думать — другое.

Собеседница понимающе кивнула. Я продолжил:

— Например, женщина может сказать, что для того, чтобы возить детей, ей нужна новая машина. А если муж ей откажет, она будет детям говорить: «Вот, видите, папа не хочет, чтобы вы ездили с удобством!». То есть, женщины любят выдавать свои потребности за потребности детей. Не все, конечно, к счастью, но есть такие!

Я все еще был женоненавистником. Плюс я начитался на форуме жутких историй о том, как женщины подсовывали дерьмо своим парням, сожителям, мужьям. Конечно, потом я осознал, что не нужно накручивать себя такими страшилками, но было уже поздно. Как и все в этой жизни. Ты понимаешь, что делаешь что-то зря только тогда, когда уже слишком поздно.

— Женщина может так «ковырнуть», что мужчина будет думать, что это его решение. И если он не понимает, что им манипулируют, то почему бы и нет? Ведь если мужчина умный, он не позволит так делать. — Таня на полном серьезе считала, что такое объяснение полностью оправдывает не очень хорошие действия женщин.

Я вернулся к вопросу о мизантропии:

— Не, конечно, есть люди, которые меня восхищают. Например, Ромашка — он всегда жизнерадостный...

— Не-е-е, ты что! — возразила Таня. — Ленка рассказывает, он знаешь, как дома «дипует»!

Эти слова стали для меня открытием. Я знал Рому семнадцать лет и, оказывается, я знал его плохо.

Хозяйка принесла ноутбук и показала фотографии, которые были сделаны во время отдыха в Болгарии. После мы обнимались на старом диванчике, поверхность которого была уже неровной и усыпанной кошачьей шерстью. От ям и бугров ныла поясница, от кошачей шерсти чесались глаза и нос. Не смотря на это, мне было хорошо как никогда. Я лизал шею Тани, девушка закрывала глаза и слегка открывала рот. В такие моменты мне почему-то казалось, что она мечтала о мужской ласке уже давно, и что пассия, также как и я, была несчастна. Я проникся сочувствием. В тот вечер я твердо решил видеться только с ней и не звонить Кате, Эльвире, а также Маше — девушке, с которой собирался встретиться на следующий день. Мне не хотелось снова услышать фразу «А как же наши поцелуи?», на этот раз от Тани.

Как же приятно обнимать ее и целовать! Господи, а я, дурак, еще недавно думал о самоубийстве! Мы могли просто тереться носами и улыбаться друг другу — этого было достаточно, чтобы... чтобы нас не волновало, что происходит во всем мире за пределами комнаты.

— Приятно... — шепнула Таня.

— Ты вкусная!

— Спасибо... Ты тоже.

От Таниных сигарет, ее легкого парфюма и свежего воздуха из форточки, в комнате образовался запах ночного клуба. Именно так пахнет ночной клуб — запах женщины вперемешку с разреженным сигаретным дымом.

— А видно, что я домашний?

— Что ты семейный? Что семья для тебя — это святое?

— Нет. Что я... недостаточно самостоятельный.

Уже больше десяти лет девушка жила отдельно от родителей. И я боялся, что тот факт, что в свои 24 я живу с предками, может показаться ей серьезным минусом.

Таня не поняла моего вопроса.

— Ну, родители считают, что я недостаточно самостоятельный.

— Почему? Они сами за тебя какие-то решения принимают?

— Нет. — ответил я.

— Ты сам работаешь — это уже плюс. Или они имеют ввиду, чтобы ты жил отдельно?

— Да.

— А почему не живешь? — спросила она.

— Зарплата не позволяет.

Ее сестра Ира уже спала в соседней комнате. Я предложил Тане сесть ко мне на колени, повернувшись ко мне лицом.

— А-а-а, чтобы весь мой вес был на моих коленях, да? — смеясь сказала подруга.

— По-моему, это справедливо: твой вес на твоих коленях!

Я слегка приподнял ее футболку, оголив живот.

— Эй! — Таня скрыла тело обратно.

— Мне нравится твой живот. Это у меня фетиш такой.

— Странно, обычно парням нравится у девушек грудь, попа, а тебе — живот... И какие тебе животы нравятся?

— Ну... чтоб не беременный был...

«Наездница» разразилась хохотом.

— Я ожидала какой угодно ответ, но только не такой!

В тот вечер я не предпринимал попыток начать секс. Мне было хорошо и так. Я хотел, чтобы мы двигались к этому плавно, не спеша, равномерно. На тот момент это было одно из лучших свиданий в моей жизни.

В полдвенадцатого ночи меня забрали на машине родители, которые до этого были в кинотеатре. Я послал Тане СМС: «Ты приятная».

«Спасибо Ты тоже. А шарик просто прелесть».

Я слушал Shpongle «D.M.T.» на своем телефоне и любовался ночным городом. В тот вечер я удивил самого себя своей иррациональностью и алогичностью. На протяжении всего времени занятия пикапом, я представлял свою будущую девушку как молоденькую студентку, которая редко смотрит телевизор, которая не пьет и не курит. А в итоге я начал привязываться к Тане, которая старше меня на три с половиной года; которая с симпатией относится к блевотному телешоу «Дом 2»; которая курит; которая иногда пьет пиво, водку и коньяк. При этом, с девушкой было о чем поговорить, она не выпендривалась и мне нравилась ее внешность. На фоне безмозглых студенток, которые требовали от меня, чтобы я их развлекал, двадцатисемилетняя Таня казалась мудрой женщиной, находиться в обществе которой было одно удовольствие. Марат засмеялся, узнав про ее возраст. Я же считал это скорее плюсом, нежели минусом. Еще ее гигантским достоинством было то, что она эмоционально реагировала на мои ласки.

Также ирония судьбы заключалась в том, что я сделал несколько сотен подходов, а встречаться хотел все равно с той, с которой произошло социально-обусловленное знакомство.

Шарик лопнул.

Рома, его девушка Лена, их подруга Таня и я сидели в местном японском ресторане «Якитория». Шампанское, сигареты, смех. Удивительно, но я стеснялся долго смотреть на девушку, с которой обнимался несколько дней назад, хотя прекрасно понимал, что Рома и Лена в курсе событий, и, в конце концов, они — свои люди. Впрочем, моя пассия тоже мало уделяла мне внимание. В основном беседу вели Рома и Лена — уже устоявшаяся пара, которая жила в гражданском браке.

Я подкараулил Таню, когда она выходила из туалета, и схватил ее за руку.

— Иди сюда!

Я потащил ее на диван и посадил к себе на колено. Девушка слабо упиралась со смущенной улыбкой на лице. Мы целовались.

— Ой! Я ничего не видела! — смеясь сказала Лена, которая тоже решила сходить в туалет. Мы вели себя как дети.

К столу принесли вторую бутылку шампанского.

— О, мне уже в голову дало! — удивленно сказал я. Друзья засмеялись — для них это было только начало, а я уже сошел с дистанции. Ребята пытались впарить мне очередной бокал, но я отказывался. Рома не пил вообще, потому что был за рулем.

Через пару часов друзьям пришла идея продолжить встречу в Обсерватории, за городом, дома у Ромы с Леной. Мы сели в машину.

Я хотел целоваться с Таней на заднем сидении, но девушка упиралась:

— Ты слышал про разбитые губы в машине?

— Сейчас светофор, детка! — сказал я и попытался вновь поцеловать. Девушка ответила слабо, с неохотой. Пожалуй, именно с этого момента ее отношение ко мне начало становиться все хуже и хуже.

По пути мы остановились у магазина, чтобы купить очередную порцию алкоголя. Я хотел поцеловать Таню, но она отвергла меня:

— Дай мне выйти, я с Леной пойду!

Первый раз я почувствовал обиду на нее. Я достал свой телефон и весь оставшийся путь просматривал всякую дребедень. Один раз она попыталась обратить мое внимание на себя и друзей, дернув меня за руку, мол, «Ты что? Давай общаться!». Но я не отреагировал.

Вечеринка продолжилась дома. В одной из комнат к стене была приставлена моя картина — та самая, которую я подарил Роме на прошедший день рождения. Хозяева собирались повесить ее в спальне, когда закончат в ней ремонт.

— Арте-е-ем! — протяжно позвала Таня из другой части квартиры.

Я сделал вид, что не услышал и продолжил беседу с Ромой.

— Артем! — крикнула она.

— Что?

— А ты эту картину абсолютно трезвый рисовал?

— Да.

Общение нашей компании продолжилось на кухне. К нам присоединилась Рита — сестра Ромы. Год назад я пригласил ее на прогулку. Девушка согласилась, а на следующий день от нее пришло СМС: «ИзвЕни, сегодня не получится. ИзвЕни». Что ж, наверное, это было к лучшему.

Также с нами был Теодор — французский бульдог, который навящево ко всем приставал. На правах полноценного члена семьи ему выделили табуретку возле стола.

Хозяева достали рюмки — распитие спиртного продолжалось. Теперь Рома мог расслабиться и тоже позволить себе алкоголь.

Таня села ко мне на колени. На протяжении всего вечера она то охладевала ко мне, то уделяла внимание. Модель ее поведения можно было охарактеризовать как «маятник»:

Бли-и-и-и-иже, да-а-а-а-а-а-альше.

Бли-и-и-и-иже, да-а-а-а-а-а-альше.

Считается, что женщины от природы умеют делать это мастерски. В тот вечер я убедился в этом на собственной шкуре. Будучи осведомленным о таких хитростях, я все равно не смог совладать с собой — поведение Тани выбило меня из колеи, я начал тянуться к ней еще больше. Я жаждал ее внимания. Я влюбился.

Мой друг пел веселые песни под гитару, Лена танцевала, Теодор сидел на коленях у Риты и любовался куском сыра, лежащем на столе.

— Налейте мне еще водки! — звонко сказал певец.

— Это не водка! — поправила танцовщица. — Это «грушевка!».

Как-будто бы это что-то меняло. Хлоп! Очередная порция грушевки на всех. Хлоп! Еще по одной. Затем сидящая у меня на коленях девушка догонялась пивом. Мне же хватило шампанского в ресторане, поэтому я и Теодор были самыми трезвыми участниками вечеринки. После мои друзья перешли к кальяну, но я опять отказался. Последний раз я курил его вместе с Дианой — на следующий день было ощущение, что я заболел ангиной.

И вот, когда уже казалось, что все песенки спеты, шампанское, грушевка, пиво и кальян сделали свое дело. Лена как бы между прочим перешла к финалу:

— Я видела переписку! Он ей пишет: «Привет, красотка!». А она ему: «Привет, красавчик!».

Влюбленные начали ругаться. Мы наблюдали кульминационную часть концерта, его самую эффектную и эмоциональную часть. Но бытовые ссоры — не мой любимый жанр, поэтому я ушел в к сестре. По пути перед моим взором предстала картина: в соседней комнате Теодор трахает подушку. В другой раз я бы задыхался от смеха, но не сейчас. Я пытался смотреть с Ритой дурацкий мультфильм на компьютере и не думать о ругани за дверью, а также о том, что сегодня моя подруга относилась ко мне с прохладой. Попытка оказалась тщетной. По сравнению с предыдущей встречей, этот вечер был просто... лучше бы его и не было вовсе.

К нам зашла Таня.

— Они уже закончили там, или еще нет? — спросил я свою новую возлюбленную.

— Это не твое дело. — заявила она.

— Э! Да я просто хотел узнать, можно ли вернуться на кухню! — возмутился я и ущипнул Таню.

— Вот завтра можешь и не возвращаться сюда! — крикнул от злости друг.

— Да я сейчас уеду! — с обидой сказала Лена.

— В пизду, блядь! — заорал ей в спину Рома. Таня пыталась успокоить свою подругу.

Хозяин готовил постель для меня с Таней. Он безразлично швырнул декоративную подушку в сторону, точно также швырнул с дивана Теодора, с которым еще полчаса назад страстно целовался.

Моя подруга хотела его остановить:

— Ром, да не надо растилать! Мы сейчас поедем домой! Мы сюда пришли не для того, чтобы смотреть ваши концерты!

Еще чуть-чуть и спектакль подошел к концу. Влюбленные помирились. Всем спасибо, занавес.

Мы остались с Таней наедине. Сквозь щели в двери просачивался слабый свет из коридора, создавая приятную нежную обстановку. В комнате была температура как в рефрижераторе. Единственным спасением должны были стать наши объятия. Меня трясло от холода. Она повернулась ко мне спиной, я обнял ее.

— Ну, спокойной ночи? — спросила девушка, с которой я разделял постель. Она была одета в короткую футболку и трусики-танга.

— Повернись.

— Зачем?

— Я поцелую тебя.

— Так прямо! Без увиливаний! — восхитилась Таня.

Мы начали страстно целоваться. Девушка была очень активна, она обнимала меня своими ногами. Я обрадовался, подумав, что сейчас будет секс.

Как и положено всем девушкам, Таня убирала мои руки от ее трусиков, но я настойчиво предпринимал попытки гладить ее.

— Такая наглость! Вообще-е-е!

— Тебе это нравится? — спросил я, и, не дав подруге возможность ответить, поцеловал в губы.

Я ласкал ее набухшие соски, гладил ее ноги. Потом мне захотелось, чтобы девушка села на меня. Потом мне захотелось, чтобы она снова легла.

— Ты еще не согрелся?

— В смысле?

— Ты до сих пор трясешься.

— Это уже не от холода! — честно ответил я.

Таня эмоционально реагировала на ласки, как первая в моей жизни девушка. Но она не хотела переходить к главному процессу, как моя девушка номер полтора:

— Уже поздно! Пора спать! Завтра на работу!

Ага. А вливать в себя галлоны алкогольного дерьма у нее нашлись время и силы.

Еще чуть-чуть и ее запал окончательно исчез. Передо мной лежало бревно, которое ничего не хотело:

— Мне это уже начинает надоедать.

Было обидно это слышать. После таких слов у меня самого начало пропадать желание. Я слез с Тани и пристроился сбоку от нее, решив хотя бы просто пообщаться.

— Какие ощущения вызывает у тебя моя картина?

— Беспокойство... Безликость... Потерянность... Ты ищешь самого себя.

Я вновь гладил ее ноги, целовал в шею и нюхал волосы, надеясь пробудить в подруге хоть что-нибудь, но это уже была некрофилия. Никакой взаимности. Лежащее рядом со мной тело не реагировало на происходящее — возможно, дело было в алкоголе. Я почувстовал себя нуждающимся, просящим. Я был наркоманом, который слизывал с грязного пола просыпанный героин.

Прошлая встреча была такой чудесной! А сейчас Таня холодна как сама комната, в которой мы мерзли. Я отвернулся в сторону, ощущая тяжесть обиды и разочарования в груди. Да кто ты такая, чтобы я встречался только с тобой?! Позвоню Эльвире! Позвоню Маше, позвоню Кате! Обязательно позвоню! И снова пойду в поле с Маратом!

Таня и Лена собирались поехать на работу позже нас с Ромой, поэтому, когда я уже оделся, девушка продолжала спать. Я сел на кровать и разбудил ее. Мне хотелось поцеловаться на прощанье, но у сонного существа было другое мнение:

— Ну-у-у!!! У меня зубы не чищены!

Мне было плевать. Я прижал ее руки к кровати и силком впился в губы, которые она не разжала. Таня слегка улыбнулась.

— Я так понимаю, это означает «Я тоже была рада тебя видеть», да?

— Угу. — сквозь сон промычала девушка.

— Надо будет как-нибудь еще раз встретиться. — я пытался изобразить легкое безразличие.

— Угу.

Противным холодным осенним утром Рома и я пошли на железнодорожную станцию. Лето прошло и наступило, выражаясь словами моего друга, «унылое говнище». Мы спускались с горы по асфальтовой дороге. Когда-то я жил здесь и частенько топтал ее своими маленькими ножками. Она помнит меня с тех времен, когда я еще ходил в детский сад и мечтал получить от деда Мороза набор игрушечных машинок.

— Ну как? Я надеюсь, ты не запачкал нашу кровать своей спермой? — улыбаясь спросил друг.

— Ничего не было. — сухо ответил я.

— Да?! Ну ты ло-о-ох! — засмеялся он. Что ж, хоть кому-то из нас весело.

Не было ни малейшего желания работать. Я сидел в офисе за компьютером, периодически вздрагивая от того, что начинал засыпать. После холодной ночи (как в прямом, так и переносном смысле) меня начала одолевать болезнь. Кашель, насморк, чих. Но это было ерундой по сравнению с тем, что я чувствовал. Черт подери, я скучал. Продержавшись до обеда, я послал тане СМС: «Вы с Леной простудились?». На что пришел ответ с одним единственным словом: «Нет».

Вечером я позвонил Соучастнику.

— Ты сейчас идеализируешь ее! Тебе кажется, что у нее нет никаких косяков, но они у нее есть! — сокрушался он.

— Так мне есть с чем сравнивать! У меня сколько уже было свиданий с разными бабами! — возразил я.

— Ну, ты ведь на самом деле страдаешь не из-за нее. А из-за того, что у тебя проблемы в общении с девушками в целом.

Это была истина, навеянная «Социодинамикой».

— И из-за нее ты опять начал думать об этом, да? — спросил Марат.

— О чем?

— О «преждевременной смерти»!

— Да...

Поздно вечером, уже собираясь спать, я прошел мимо отца, который переключал каналы телевизора.

— Артем, а ты почему такой грустный в последнее время? — спросил он, перестав нажимать кнопки пульта.

По телевизору шел фильм «Блондинка за углом». На экране крупным планом демонстрировались главные герои, одного из которых играла Татьяна Догилева. Вместе с Ромой надо мной смеялся даже телевизор.

Потерпев до выходных, я позвонил Тане и предложил встретиться. Но у нее были важные дела, расписанные на весь день. Эльвира и Маша не брали трубку, Катя со злостью в голосе ответила, что занята.

Когда-то Аида призналась, что влюбилась в одногруппника уже через неделю общения. Когда-то Рома постоянно говорил при своей Лене, что любит ее. Я относился к этому с насмешкой и думал про себя: «Вот дураки!».

За все время обитания на пикап-форумах, я постоянно натыкался на сообщения, которые были написаны по одному и тому же шаблону: «Помогите! Спасите! Умираю!». Я смотрел на это сверху вниз с единственной мыслью в голове: «Стадо тупых баранов». Теперь же я ничем от них не отличался. Возможно, я был даже хуже, ведь «бараны», по крайней мере, страдали по девушкам, с которыми у них уже что-то было.

Я выпил две рюмки водки. Я не напился в веселой комании друзей, но я с удовольствием сделал это в одиночестве, как настоящий алкоголик.

Через несколько часов мы с Соучастником идем в поле. Опять нужно изображать перед незнакомками беззаботного веселого парня, у которого все прекрасно в этой жизни.

***

— С чем ты сегодня пришел? — как всегда спросил психолог Ильфат. — Мы не виделись с тобой три недели.

— Мне плохо. В эти дни я напивался и плакал. Я влюбился, и похоже, что это не взаимно.

Я рассказал о резкой перемене отношения ко мне подруги. Если бы она изначально относилась ко мне пофигистически, я бы давно уже плюнул на нее. Но все произошло не так: сначала большая заинтересованность, затем — бах! — отчуждение. Я не мог не думать об этом, я пытался анализировать, в какой именно момент времени началось падение.

— А ты можешь выписывать рецепты на антидепрессанты? — спросил я.

— Нет. Это делает психиатр.

— А есть антидепрессанты, для которых не требуется рецепта?

— Сначала ты запивал проблему алкоголем, а теперь хочешь подсесть на таблетки? — съязвил мозгоправ.

— Ну, если они не помогают, тогда зачем их продают?

— Нет, они помогают. Но их используют для того, чтобы создавать определенный фон...

— Ну вот и я буду просто создавать фон! — перебил его я.

На секунду психолог задумался с легкой улыбкой.

— Я все же думаю, что ты справишься и без них.

Такой ответ вызвл легкое раздражаение. Но я быстро успокоил себя мыслью: «Ладно, буду пить дальше».

— Сложилось впечатление, что ей плевать на то, что нам было хорошо вместе. — посетовал я.

— Тебе грустно, потому что ее сейчас нет рядом, или что она тебе отказала, или что для нее оказалось незначимым то, что значимо для тебя?

— Вот, последнее... Конечно, возможно, что все не так плохо. Я собираюсь позвонить ей завтра и опять предложить встретиться. Но есть все предпосылки того, что она снова откажет. Тогда я уже прямо спрошу, в чем дело.

— Ну хорошо. Вот, допустим, позвонишь ты завтра, и она откажет. Что ты почувствешь?

— Страх. — ответил я.

— Страх чего?

— Что опять придется еще несколько лет делать подходы, прежде чем...

Я закрылся рукой, сжался калачиком на стуле и заплакал. Мне не хотелось показывать ему свои слезы. В голове появился легкий шум, расплылось изображение перед глазами, уже не было возможности разобрать, что продолжил говорить собеседник — я как-будто бы нырнул в бассейн, а он остался на кафельном берегу.

— У тебя есть определенная система, с помощью которой ты отсеиваешь ненужных девушек. У тебя есть определенный алгоритм, как ты с ними общаешься и развиваешь отношения. И для тебя очень важно, чтобы все было четко, ясно. Если же тебе что-то непонятно, то...

Я смотрел в пол и теребил в руках платок. Через несколько минут от него начали отрываться нитки.

— Знаешь, — продолжал Ильфат, — со стороны можно сказать: ну, встретились несколько раз, ну что-то было, да. Для тебя же она почему-то стала очень значимой. Может, потому что она дала тебе возможность узнать себя с другой стороны? Показала тебе, что ты человек, который способен на чувства?

Я слабо кивнул.

— Ты сказал, что на третьей встрече тебе было непонятно ее поведение.

— Да. — ответил я.

— Как ты отреагировал на это?

— В пикапе советуют делать беззаботный вид, что ты никак на это не реагируешь, что все в порядке, что тебя это не задевает.

— И ты пытался так делать, да? — спросил Ильфат.

— Да.

— Ну, в пикапе так советуют. А в гештальте — наоборот, советуют выяснять, если что-то непонятно. Ты не понял ее поведение и начал притворяться — делать то, чего тебе не хотелось. Поэтому, возможно, она тоже не поняла твоего поведения, и дальше ты уже вдвойне не будешь понимать ее поступков. Тебе грустно, потому что окружающий мир не совпал с твоими ожиданиями. Давай, представим, что она сейчас сидит на этом стуле. Чтобы ты сказал ей?

Я молчал. Мне было тяжело общаться с Ильфатом, а говорить с воздухом — тем более.

— Можно узнать, чтобы ты ей сказал сейчас? — допытывался мозгоправ.

— «А как же наши поцелуи?».

Запущенный мною бумеранг вернулся обратно, больно стукнув по голове. Если бы Катя знала, что произошло, она бы накрыла для Тани праздничный стол.

— Эти слова произносятся с обидой?

— Нет, скорее, смех сквозь слезы. Потому что буквально две недели назад мне сказала эти же слова другая девушка. Она увидела, что я гуляю с другой.

— А, т.е. не только тебя отвергают, но и ты отвергаешь?

— Да не-е-ет. — замычал я заплаканным голосом. — Я хоть и виделся с другой, но я был готов продолжать встречаться с этой. А тут, в моей ситуации, девушка больше не хочет общаться.

— Ну, т.е. ты понимаешь теперь ту девушку, которая так сказала, да?

— Да. Ее недоумение, неприятное удивление. Но ведь наши поцелуи еще не означали, что я должен был быть только с ней!

— А ты допускаешь, что и нынешняя девушка тоже считает, что ваши поцелуи еще ничего не значат?

Вот и все, Артем. Ты попался. Сам хотел развлекаться со всеми подряд, а от девушки ждешь полной отдачи для тебя — «единственного и неповторимого».

— Да...

Эпилог.

Наступила среда. Прошла неделя с момента последней встречи с Таней. Дождавшись обеда, я вышел из офиса на улицу. «Унылое говнище» захватило власть в городе. Его приспешники — пасмурное небо и завывающий ветер, пытались испортить мне настроение, но все мои мысли были не о погоде.

Я достал из кармана мобильник.

Если подруга согласится встретиться, я буду безумно счастлив. Если же она откажет, опять сославшись на занятость, я спрошу прямо, в чем дело. А вечером пойду в поле с напарниками. Там, в очередной компании незнакомок, я надену маску жизнерадостного парня, который прибыл в этот мир, чтобы дарить им свою улыбку.

Я никогда не был большим поклонником дуэта «Shpongle», но у них есть несколько треков, которые мне очень нравятся. Например, «Saudade pt. II», или, скажем, девятнадцати минутный «...and the day turned to night». Разумеется, «D. M. T.», как уж без него. Именно под эту музыку, летом, находясь на балконе, нюхая ароматическую палочку и любуясь закатом, я рисовал картину для Ромы. Надо будет обязательно еще раз послушать бесподобную игру флейты Раджа Рама.

Я выбрал Таню в телефонной книге, нажал зеленую кнопку и поднес трубку к уху.

Послышались первые гудки...

[Yo}i{uk]

Фигеть! Прочитал только вступление, нудновато, а кто такой дядя Радик?

[альфа-самочка]

не осилила так много буков.

можно для тех, кто выбирая между форумом и сексом предпочитает секс, краткую версию в 5 предложениях?

[eee]

А для тех кто выбирает секс в одиночестве супротив секса с другими людьми прошу поярче расписывать постельные сцены, выделяя все жирным шрифтом. Заранее благодарю.

[wtf ?!]

Сначала читать нудно,потом втягиваешься ) красиво написано всё же ))